– Сонечка, милая, прошу, не кричи так. Там же соседи все слышат.
Хриплый дрожащий голосок седой старухи оседал на пыльном полу прихожей, в то время как другой: звонкий и уверенный, разлетелся по всей квартире и наверняка тревожил остальных жильцов многоэтажки.
– Ба, да ты достала меня уже. Я устала мыть эту посуду, устала убирать. Я не домработница, чтобы драить полы руками.
Русоволосая девчушка с большими карими глазами эмоционально пнула ногой ведро, и то, покружившись на донышке, с треском рухнуло на пол. Пенистая вода растеклась небольшой лужицей на желтом линолеуме, заливая потертые ботинки.
– Что же ты делаешь? – схватилась за голову бабушка, выхватывая свою обувь из лап водного потопа. – Они же не высохнут теперь с неделю.
– Будешь в следующий раз думать головой, прежде чем доставать меня своими глупостями.
Соня всунула ноги в черные кроссовки, накинула легкую курточку и выскочила из квартиры в зеленый подъезд, предварительно хлопнув металлической дверью. На улице давно стемнело. Колючие хлопья снега сыпались на приглаженную макушку, а щиколотки щипал морозный ветер. Но девчушка шагала, уверенно сжимая пальцы в кулаки и топая ногами по тонким коркам льда.
Бабушка всегда выводила ее из себя. Заставляла убирать, готовить, ходить в магазин и аптеку по сто раз на дню. А ей всего-то хотелось чуть больше личного времени.
Школа изматывала, вечные уроки, контрольные, домашние задания, а тут ещё и бабка со своим извечным «Я так плохо себя чувствую», «Я так устала» и все в этом духе. Поэтому и приходилось периодически сваливать вот так из дома, чтобы просто провериться и встретиться с друзьями. Благо, Соня знала, где их искать.
***
– Всем стоять, полиция. – закричала девчонка, складывая руки пистолетом и резко выпрыгивая из-за кустов.
Двое ребят примерно ее возраста вскочили с лавочки и уже готовы были к забегу, но стоило им заметить подругу, мгновенно расслабились. Они сидели на автобусной остановке, что вела за город. Автобусы здесь ходили редко, а вокруг не было ничего, кроме густой рощи, поэтому они не беспокоились наткнуться на взрослых.
– Нельзя так пугать, – фыркнула невысокая девочка Катя с узкими глазами, впалыми щеками и растрепанной копной черных волос на голове. – у меня ж сердце слабое.
– Оно у тебя слабое, потому что ты водки много пьешь, – язвительно выплюнул Олег, высокий пацан, стриженный под «ежика», в полосатых трениках и огромной армейской куртке, – ее надо чуть-чуть, чтобы согреться, а ты уже пол бутылки выпила.
Катя лишь отмахнулась на его нравоучения и выудила из кармана три помятые сигареты, раздавая друзьям. Соня неловко поднесла папиросу к блестящим губам, зажимая ту зубами, а затем склонилась к огоньку спички, которую протягивал Олег. Но сигарета так и осталась не зажженной из-за порыва ветра, задувшего пламя. Тогда парень снова чиркнул серой, закрывая древесину ладошками, и Соня сделала то же самое, касаясь своими пальцами чужих холодных, создавая надежное ограждение. Что-то кольнуло в животе от неожиданной близости, но насладиться этим она не успела. Олег быстро одернул руки, как только убедился, что сигарета тлеет, и убрал их в карман.
– Ты какими судьбами так поздно шляешься? – заговорил парень после пары затяжек.
– С бабкой опять поругалась, – раздраженно фыркнула девочка, проглатывая никотин тонкими губами. – Задолбала меня.
