Зеленый сом жив! Он живет на берегу моря с женой и двумя детьми, и держит небольшой пиратский бар у лодочной станции.
Никогда раньше я не видела такого чистого мелкого песка. Стоит набрать полную горсть – он сразу ускользает, просыпается сквозь пальцы как мука и, на мгновение окутав тебя легким облаком, растворяется в теплом солоноватом воздухе. Небо надо мной было непривычное, звеняще-голубое, такое яркое, что на него невозможно было смотреть без солнечных очков. Тонкая линия пальм метрах в двадцати от берега давала совсем прозрачную, невесомую тень. На пляже в случайном порядке были расставлены несколько шезлонгов от моего отеля, никому не нужных на раскалённом полуденном солнце. Под принесенными с собой пляжными зонтами прятались немногочисленные парочки и одинокие любители солнца. Купаться здесь никому не приходило в голову. Несмотря на неожиданную в этот сезон жару море было неуютное: холодное и полное жестких колючих водорослей.
Зонта с собой у меня не было, от отеля они тоже не были предусмотрены (до пляжного сезона еще далеко, неожиданно наступившая жара удивила даже местных жителей). Лежать под палящим солнцем у меня не хватило решимости, поэтому я, стараясь двигаться как можно неприметнее, оттащила шезлонг в тень зелени на краю пляжа и устроилась поудобнее. Люди здесь приветливы и доброжелательны, причём, как местные, так и редкие туристы. Видимо, красота природы и расслабленная, мягкая сила моря так действовали, а может быть, это местная черта характера. Заметив, что я тащу шезлонг, уверена, несколько человек, появившись словно ниоткуда, принялись бы помогать мне, дополнительно осведомляясь о моем самочувствии, настроении, планах на отдых, а узнав, что я здесь в одиночестве, даже предложили бы присоединиться к их компании. Мне всегда трудно объяснить окружающим что мне нравится быть одной. Начиная общение вполне уверенно неожиданно для себя я смущаюсь, путаюсь в словах и в результате просто сбегаю под недоуменными взглядами.
Честное слово, не знаю откуда люди научились этому умению – всегда знать что сказать, как вежливо ответить или к месту пошутить. Такое ощущение, что все остальные уже родились с этим навыком, а у меня вследствие биологического сбоя он отсутствует, как у некоторых отсутствует музыкальный слух. Так что ничего удивительного, что я предпочитаю находиться одна, наедине со своими мыслями, где всегда все складно и не нужно прикладывать множество усилий чтобы влиться в общий тон компании или поддерживать на должном уровне разговор с собеседником.
Закрывшись книгой (а это один из лучших способов остаться наедине – мало кто решиться побеспокоить человека, увлечённого чтением), и в добавок спрятавшись за темными очками, я разглядывала море. Что-то потусторонне есть в этой синеве без края, какая-то магия окружает эту невозмутимую гладь, что была здесь задолго до меня и будет много после. Только суетливые чайки, как люди, все беспокоясь о чем-то, сновали туда-сюда, обреченно бросаясь вниз и в надежде взмывая в небо. Облака роились большими ватными клубками, громоздясь друг на друга словно небесные многоэтажки, подпирающие высокое небо. Налитые тяжестью облака далеко на горизонте почти не двигались, лишь присмотревшись можно было уловить еле заметное медленное движение на запад. Уставшее за день солнце слепило по-прежнему раскалённый и безветренный воздух. Тайно наблюдая поверх книжных страниц за небом, я заметила как на нем появились новые облака – лёгкие, перистые, словно растянутая в несколько слоев тончайшая марля. Что-то в них беспокоило, смущало меня. Только через минуту стало понятно – слоеные, тонкие облака прорезая громоздкие кучевые тучи двигались наперерез им, на восток. Наверное, есть объяснение такому природному явлению, но щуря глаза, вглядываясь в сверкающее небо, я никак не могла избавиться от ощущения нереальности происходящего. Но дело было не только в облаках, движущихся навстречу друг другу. Горячий плотный воздух вдруг наполнился свежим легким ветром, задрожал, едва заметно взгляду, но это движение можно было ощутить кожей. И этот ветер принёс не только прохладу, но и тонкий, щекочущий ноздри аромат соли и полевых цветов. Вдохнув наполненный пыльцой и мельчайшими каплями воды воздух, я закрыла глаза почувствовав как потяжелели веки, и через несколько минут задремала. Но тут же, вздрогнув, открыла глаза – что-то коснулось моей руки. Рядом на песке, сложив ноги по-турецки, сидел молодой мужчина, в руках он держал книгу.
