В комнату вошла пара башмаков.
Нет: не то слово. Пара модных элегантных туфель с закрученными штопором носками и семигранными каблуками. Туфли ступали легко, слегка даже пританцовывая, хотя несли на себе пару толстых ног. На них в свою очередь держалось весьма массивное тело, обладавшее полным набором рук (две) и головой, чьи волосы остались где-то в незабвенном прошлом. Голова была укомплектована парой глаз, чей взгляд не назвать было иначе, как нахальным, а также губами; последние в данный момент активно шевелились, заставляя воздух вибрировать так, чтобы возникали более или менее различимые слова:
– Эй, если ты еще жив, докажи это, по возможности побыстрее. Представь, что на улице раздают деньги и они вот-вот кончатся. И занимаются этим самые красивые девушки города!
Вместо ответа Ястреб снова закрыл глаза, надеясь, вероятно, что Листвен является лишь призраком и, не получив на свой призыв никакого отклика, незамедлительно рассеется в воздухе.
Упование оказалось тщетным. Как и обычно в таких случаях, когда коллега Листвен врывался ни свет ни заря, пользуясь привычкой Ястреба не запираться на ключ. Похоже, что гость каждый раз надеялся застать сослуживца в постели не одного, чтобы раз и навсегда разрушить миф о полной неприступности Ястреба для женщин, если говорить о серьезных намерениях. Так что туфли четким перестуком обозначили свой путь, остановились рядом с диваном, и в следующий за этим миг одеяло взлетело в воздух, чтобы приземлиться где-то у противоположной стены.
Это действие вызвало у атакованного острое чувство незащищенности и, кроме того, неприятной прохлады, заставившие Ястреба испустить жалобный стон:
– Толстый, дай человеку выспаться! Я только в четыре вернулся! Ну ради всего святого! Должна же быть в твоей жирной душе хоть какая-то гуманность…
– Она-то мною и движет, – объяснил Листвен, ухватив Ястреба за плечи и таким образом приведя его, хотя и не без усилий, в сидячее положение. – Беспробудный сон сотрет в тебе последние признаки людского, останется одно лишь птичье. Поставить тебя на ноги? Или отнести в ванную и окунуть? Воду я уже напустил. Ледяную. Брр!
– Слушай: ну неужели…
Листвен не дал Ястребу продолжить, сказав лишь три слова, с которых, собственно, и следовало начать, их бы вполне хватило:
– Младой ждет. По тревоге. В конторе – полный раздрай.
– А будьте вы все прокляты! – искренне пожелал Ястреб, окончательно просыпаясь. – И пусть боги нашлют на вас, самое малое, бессонницу и пусть покарают тебя лично отсутствием аппетита…
Листвен удовлетворенно ухмыльнулся, однако на всякий случай отошел подальше и занял выжидательную позицию у двери.
В конторе «Прозрачного мира», частного сыскного агентства с достаточно высокой репутацией, и в самом деле физиономии у всех, находившихся там, когда пробужденный возник на пороге, были кислее квашеной капусты.
– Чего это вы так? – поинтересовался Ястреб. – Может, все перешли на лимонную диету? Или закрывают наконец наш приют для бездельников? Нет, неправдоподобно: это означало бы, что среди начальства появился хоть один умный человек, а такого не может быть по определению.
– Сейчас это меня даже обрадовало бы, – и Младой, директор и главный акционер, воздел руки горе, словно собираясь вцепиться в седые остатки волос на голове. Одновременно он сделал жалкую попытку усмехнуться, но у него это не очень получилось. Руки медленно опустились, так и не произведя никакого действия.
