Все жанры Все авторы
Эротический этюд № 27 - Андрей Корф

Эротический этюд № 27

Страниц

5

Год

2003

Андрей Корф – талантливый русский писатель, чьими словами пропитана тайная и утаенная область человеческой жизни. Его произведения он называет эротическими этюдами, однако важно отметить, что эротика занимает лишь второстепенное место в его творчестве, играя роль всего лишь отражения нашего существования. В нашем понимании, Корф становится основателем нового направления в литературе – "картинки с выставки Жизни". В его произведениях раскрывается мозаичность описания, принимая форму от зыбкой возвышенности до отталкивающей низости – отражая при этом каждый аспект нашего существования. Я надеюсь, что эти этюды помогут одиноким, страдающим внутренними демонами, найти свой путь из темной комнаты наружу. Наконец, я хотел бы извиниться перед читателем за использование неформальной лексики, натурализма и секса в своих произведениях. Категорически запрещаю детям до 16 лет читать эти рассказы, не только из-за содержания материала и сексуальных сцен, но и из-за пессимистического подтекста. В действительности, дорогие дети, жизнь далеко не так плоха, как описано в этих произведениях. Они представляют лишь темную сторону вечной монеты "ин-янь", которую мы оплачиваем за свое существование.

Читать бесплатно онлайн Эротический этюд № 27 - Андрей Корф

– Хуй ее знает… – сказал Толстый. Он был бывший бандит и называл Стрелку «марухой»:

– Может, загуляла…

– Мож, и так, – сказал Беспалый. В прошлой жизни он был токарь. Или фрезеровщик. Какая теперь разница? Он был самый старый и называл Стрелку «дочкой».

– Ушла от нас, сука, – сказал Пушкин. Когда-то он был поэт и до сих пор любил выражаться красиво. Стрелку он называл «стрелкой».

Трое нелюдей сидели на железнодорожной насыпи, возле рельсов, по которым давно уже ничего и никуда не ходило. Это было очень спокойное место. Они привыкли к нему и коротали здесь короткое московское лето. Стрелка была четвертой, и по вечерам, распив, что было, они говорили со Стрелкой или ебали ее по очереди. Толстый – грубо, Беспалый – любезно. А у Пушкина через раз вообще ничего не получалось. Слабый организм, одно слово – поэт.

– Или менты повязали, – сказал Толстый.

– Да не трогают ее, сам знаешь, – отозвался Беспалый.

– Надо искать, – сказал Пушкин.

– Чево? – удивился Толстый.

– Искать надо, – повторил Пушкин и насупился.

– Ага, – сказал Толстый. Под кожурой щек замаячил желтый собачий клык – Толстый улыбался. – В розыск объявить. Всесоюзный.

– В розыск, не в розыск, а искать надо, – зло повторил Пушкин.

– Где? – резонно проронил Беспалый.

Пушкин знал одно место, но промолчал. У Толстого тоже шевельнулась мыслишка, он подцепил ее ногтями, как вошь, и раздавил молча. Она вякнула и осталась жить. Беспалый посмотрел на рельсы и почему-то сказал:

Конец ознакомительного фрагмента.

Вам может понравиться: