Человек без истории

Nicolas Carreau

UN HOMME SANS HISTOIRES

Copyright © 2022, éditions Jean-Claude Lattès

Перевод с французского Виктора Липки

© Липка В., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. «Издательство «Эксмо», 2024

Некогда один человек потерял бриллиантовую запонку в бескрайних просторах синего моря, и вот проходит двадцать лет, и в тот же самый день – предположим в пятницу – он ест большую рыбу, но, увы, никакого бриллианта в ней не обнаруживает. Вот какие совпадения мне нравятся.

Владимир Набоков,

«Смех в темноте»

В большинстве своем люди стараются любыми средствами выделиться из толпы себе подобных. Но вот Анри Рей, напротив, проявлял чудеса изобретательности, чтобы не отличаться от кого бы то ни было. Однако невероятная заурядность и чрезмерная сдержанность, столь присущие ему, самым парадоксальным образом превращали его в оригинала.

Он не следовал моде, хотя и старался не слишком от нее отходить. Не стремился в ряды первых, но и не желал замыкать строй. И если в чем-то ему не было равных, то это в искусстве скользить незамеченным и не привлекать внимания. Во всем же остальном он принадлежал к середине. Никогда не вызывал особых восторгов, но и никого не разочаровывал. Если у коллег интересовались объективным мнением о нем, те лишь пожимали плечами, не в состоянии что-либо к этому добавить. Метр семьдесят восемь ростом, он никогда не набирал и не терял вес. И обладая этой удачной наследственной особенностью, с восемнадцати лет всегда весил ровно семьдесят килограммов.

Анри Рей отнюдь не был урод, но его очарование скрывалось за скромностью. Тем не менее это не мешало ему каждое утро приводить в порядок прическу, не то чтобы совсем строгую, но и не особо всклокоченную. Чтобы не демонстрировать совершенства в одежде, он доходил до того, что в нескольких местах специально мял свой серый костюм. И по той же причине, опять же по утрам, проводил носками начищенных туфель по гравию дорожек. Самую малость. Чтобы никому даже в голову не пришло, что Анри Рей одержим военной педантичностью. Но, несмотря ни на что, она все равно лезла из него наружу.

Взять хотя бы пунктуальность. Чтобы сохранять верность избранной модели поведения, ему надо было путать следы и оставлять временной зазор: опоздать на пять минут там, прийти на три раньше здесь. Но в его случае это было за гранью возможного. Он не мог ничего с собой поделать – слабости есть у каждого – и всегда являлся вовремя. Всегда. Как-то раз, провожая его на тренировку по теннису, дед, желая его немного поторопить, произнес избитую, обиходную сентенцию: «В срок – это в срок. До срока – это не в срок. И после тоже». Даже не догадываясь, что она окажет влияние на всю оставшуюся жизнь внука. Услышав эту фразу в первый раз, Анри со свежим взглядом ребенка, только-только познающего тонкости языка, с наслаждением вкусил присущие ей уместность и софизм. А впоследствии взял максиму на вооружение в качестве своего девиза. В итоге она стала его единственной самобытной чертой.

Поэтому теперь каждое утро, точно вовремя, аккурат в 7:52, он целовал жену Гвендолину в левую щечку и уходил из их общего дома, что находится по адресу ул. Лавуар, 32, в городке Бельпра, департамент Эвр-э-Мэн. А потом проходил восемьсот семьдесят шагов, отделявших его от офиса на первом этаже производственного объединения «Пибоди». И с понедельника по пятницу, с 8 до 17:00, с часовым перерывом в полдень, он пускал в ход свое искусство квалифицированного бухгалтера, явно заслуживающее гораздо большего уважения со стороны общества. Каждый день ровно в 12:38 он приходил домой, где обедал бургундской говядиной, телячьим рагу под белым соусом, миланским эскалопом или салатом из помидоров – на каждый день недели у него полагался отдельный рецепт, а с понедельника меню опять начиналось по кругу. В 13:22 он возвращался обратно в офис, неизменно пешком, чтобы ровно в 13:30 вновь заступить на службу.