Ловец слёз

Камеристка вышла и робко подошла ко мне, с опаской косясь на герцога.
- Мы с его милостью, возможно, сейчас уснём. Если это случится, пожалуйста, перенеси меня на кровать, как в прошлый раз. И - главное, сразу поставь на место этот флакон. Он очень ценен, не отдавай его больше никому.
- Да, госпожа, я всё сделаю.
- Ну вот, кого-то - на мягкую кровать, а кому-то в неудобном кресле корчиться, - пробурчал герцог.
Однако видно было, что недовольство его напускное, и что всё происходящее ему нравится. Ну что ж... Я сделала глубокий вдох и отвинтила крышку флакона. Поднесла его к запястью герцога и аккуратно капнула, а потом тут же завинтила крышку обратно.
- Я - всё ещё я, - разочарованно сказал герцог.
- Попробуйте как бы вдохнуть аромат этой капли, - предложила я и, в свою очередь, приблизила лицо к руке де Форэ, которую он поднимал к себе.
Так, сблизив лица и глядя друг другу в глаза расширившимися зрачками, мы одновременно сделали вдох.

ГЛАВА 7

*Оливи*
Восемь месяцев безоблачного счастья, наполненных красотой вокруг, почтением слуг, интересными книгами, но главное - любовью. Жан-Кристоф любил и часто желал меня, и я платила ему тем же. И я старалась не думать, почти не вспоминала, что мой любимый женат, что где-то в столице живёт его законная супруга. Герцогиня де Буше.
Но сегодня мне довелось это вспомнить. По почте пришло короткое сухое письмо, которым Женевьев сообщала, что она намеревается посетить этот замок и своего мужа, и приедет уже завтра - поскольку выехала почти одновременно с отправкой письма.
- Спасибо, что предупредила, - сказал Жан-Кристоф, прочитав письмо, вздохнул и добавил непонятное, - И в этом вся Женевьев.
Впервые за эти восемь месяцев я опустила голову и замерла. Внезапно почувствовала себя воровкой, которую почти поймали на горячем.
- Оливи, ну что ты, неужели испугалась? - спросил Жан-Кристоф, увидев выражение моего лица, - Не переживай, она долго здесь не пробудет - уж я-то её знаю. Нам просто надо пережить её визит как... стихийное бедствие, и потом у нас с тобой опять всё будет по-прежнему.
- Жан-Кристоф, ты сможешь пережить это бедствие, находясь дома, как обычно. Но где переживу его я? Ты переселишь меня в посёлок? Туда, где никто меня сейчас не знает и не видел, как ты и хотел?
Я оглядела свои обжитые, ставшие такими привычными комнаты и чувствовала, что у меня начинается едва ли не истерика.
Мой любимый потёр подбородок.
- Нет, милая, ты никуда не поедешь. В этом замке есть одна потайная комната... убежище на случай нападения. О ней не знает никто, кроме меня, нашего эконома Равеля и его сына. Я сам-то видел эту комнату лишь один раз, мельком - к счастью, она мне прежде ни разу не понадобилась, я и забыл почти о её существовании. Сейчас дам Равелю распоряжение подготовить ту комнату для тебя. В ней, конечно, не слишком уютно, но есть всё необходимое, даже уборная. Всё время визита Женевьев ты проведёшь там. Младший Равель будет носить тебе еду, а я буду смотреть, чтобы Женевьев этого не увидела.
В сопровождении эконома мы прошли в библиотеку. Сын Равеля, Гастон, остался у входа следить, чтобы туда больше никто не вошёл. Эконом проводил нас к дальней стене, на которой от пола до самого потолка были установлены книжные полки. Довольно глубокие, не менее чем для трёх рядов книг. Равель подошёл к одной из полок, взялся за неё и с силой потянул на себя. Она выдвинулась вперёд вместе с книгами, и тут целый отсек стены с полками стал поворачиваться. Открылась щель, ведущая за шкаф, достаточная по ширине, чтобы в неё беспрепятственно мог войти человек. К моему удивлению, внутри было светло, хотя моё воображение заранее рисовало тесное, тёмное и душное помещение. Но всё оказалось не так плохо.