В доме на Садовой. История Цацы - Ирина Бйорно

В доме на Садовой. История Цацы

Страниц

40

Год

Семейство Бйорно: история детства в шестидесятых годах через призму маленькой девочки Цацы. Эта книга, написанная Ириной Бйорно, расскажет о социализме, первом браке и любви к скрипке Страдивари. Погружение в тайны и иллюзии детства, где переплетаются обман и реальность. Калейдоскоп жизни, который позволит каждому понять и вспомнить свое детство в несравненных шестидесятых.

Читать бесплатно онлайн В доме на Садовой. История Цацы - Ирина Бйорно

© Ирина Бйорно, 2016

© Бйорно Ирина, фотографии, 2016


Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


В доме на Садовой

В доме на Садовой
В доме на Садовой
Детство потерялось
В доме на Садовой
Часть души осталась
В доме баба Саша
Песни тихо пела
Гречневая каша
Под подушкой прела.
Там салют Октябрьский
Виден из окошка
Там сосиски ночью
Утащила кошка.
Там июля солнце
Пляшет за гардиной
Там скрипят матрасы
Зимней ночью длинной.
В доме на Садовой
Прошлого виденья —
Коммунизма книги,
Сладкое варенье.
Где бы не жила я —
В доме на Садовой
Запах детства, Родины
И России новой…

эта книга посвящена Детству

Откуда взялась Цаца?


Машенька родилась в разгар кипучей хрущёвской поры с молочными сосисками без мяса, низкими потолками и крошечными туалетами в новых, блочных, холодно-бетонных, мышино-серых домах, кукурузной оргии, истощившей всю украинскую землю, и первых телевизоров с выпуклой, толстой линзой, похожих на иллюминатор на подводной лодке.


Она не просила никого родить её в Советской России, ведущей в то время гонку вооружений, проводящей денежную реформу после Сталина, запускающую в космос собак и людей и строющую коммунизм по программе, написанной еще сто лет до её, Машенькиного, рождения в Германии двумя бородатыми дядями – но так уж получилось.


Она родилась в семье инженера, не имеющего квартиры, и поэтому стесняющего своим растущим семейством своего тестя и тёщу, живших в полагающимся им по военным привилегиям знаменитых Спасских казармах, на шумном Садовом кольце, по соседству с кипящим активной круглосуточной деятельностью институтом скорой помощи имени неизвестного никому, но знаменитого Склифосовского.


Машенькиной маме и папе была отдана на время ожидания их собственного жилья одна комната в двухкомнатной квартире Машенькиной бабушки – квартире с тёмной кухней, потолками, уходящими в трёхметровую высь, страшно урчащей газовой колонкой в просторной ванне и с большим, вместительным холлом.


Двери квартирки не запирались, так как дом был номенклатурный, военный с сидящей при входе бабушкой и военным-дежурным с телефоном и обязательной книгой гостей: «В какую квартиру идёте? Сейчас им позвоню. Распишитесь в нашей книге.»


Кому отдавалась эта таинственная книга, Машенька так никогда и не узнала. Она побаивалась этих дежурных, каждый раз спрашивающих: «В какую квартиру идёте?», хотя её в доме хорошо знали, а она боялась каждый раз забыть номер бабушкиной квартиры. Боялась до слёз! Боялась этих дежурных, книги, большой парадной лестницы, ведущей на последний, третий этаж старого особняка, построенного для русских солдат сто лет до Машенькиного рождения.


Она провела в этом доме свои первые годы жизни на земле. Где-то с третьего года жизни она стала осознавать себя как существо, имеющее разум, которое судьба забросила в этот непонятный и иногда опасный мир.


Мама с папой целыми днями пропадали где-то там, в мире работы, про которой она знала очень мало, дед преподавал свои последние годы в Военной Академии, а бабушка вела кружки вязания при местном клубе, поэтому у Машеньки оставалось много времени для исследования этого очень странного мира в одиночку.


Играть в куклы и мишки она не любила, так как считала глупым и ненужным эти «по нарошке» игры в ненастоящее с неживыми предметами. Ей подарили медведя, и она тут же вспорола ему брюшко – с большими усилиями, правда, изучая его, медвежьи внутренности. Кроме опилок она там ничего не нашла, и мишка потерял для неё всякий интерес.

Вам может понравиться: