Жизнь как на ладони. Книга 2

Автор

Страниц

260

Год

—

Нереальная огненная революция перевернула жизнь жителей Петрограда. И вот уже каждое утро просыпаются они не уверенные, что доживут до вечера. Неожиданные испытания стали повседневностью для героев этой истории. Один из них - молодой врач Тимофей Петров-Мокеев, который пытается спасти своего брата по кличке Всеволод Езерский из пленения. Ведь Всеволод офицер Белой армии, находится в заточении подвале Реввоенсовета под присмотром комиссара по имени Клавдия, известной как девчонка-атаманша Клава, которую в детстве Тимофей защищал.

Как же справиться с этим вызовом? Как сохранить верность своему долгу и защитить своих близких, когда за каждым углом тебе грозит опасность ареста из-за твоего непримиримого отношения к революционерам? Эта удивительная история полна волнующих поворотов, в которых герои сталкиваются с трудностями и вынуждены делать невероятный выбор между своими убеждениями и выживанием.

Читать бесплатно онлайн Жизнь как на ладони. Книга 2 - Ирина Богданова

Сметая всё на своём пути, по улицам Петрограда текла огромная толпа народа. Она была столь велика, что казалась единым существом, поглощающим всё пространство вокруг себя.

«Хлеба! Хлеба!!» – катилось из одного её конца в другой, постепенно превращаясь в слова «Долой войну!».

– Царя на плаху! – поёживаясь от декабрьского холода, выкрикнул тощий студентик в распахнутой не по погоде шинели. – Да здравствует тысяча девятьсот семнадцатый год!

– Царя на плаху! – дружно подхватили разгорячённые мужики в овчинных зипунах, только что ограбившие бакалейную лавку на углу Загородного проспекта. – Ура! Да здравствует революция!

– Знаешь, мне страшно смотреть на произошедшее с людьми буквально за месяц, – сказал молодой врач Тимофей Петров-Мокеев своему сводному брату – князю Всеволоду Езерскому.

Он недоумённо поднял светлые брови, отчего его открытое лицо с чуть курносым носом сделалось обиженным, как у несправедливо наказанного ребёнка.

Штабс-капитан Езерский пожал плечами:

– Они обмануты, и, кроме того, новое правительство большевиков разрешило безнаказанно грабить. Не все могут устоять против такого соблазна. Смотри, – он указал на двух крестьянок в кружевных летних шляпках, надетых поверх грубых платков домашней вязки.

– Грустно это. Грустно и больно, – отозвался Тимофей. – Особенно мне, деревенскому мальчишке, знающему трудовой люд с самой лучшей стороны.

Он прислонился к стене дома, пропуская мимо себя возбуждённых невиданной свободой людей. Они шли с радостными лицами, раскрасневшиеся от чувства единства с толпой, с шальным видом голося революционный гимн «Варшавянку».

– Боже мой, – подумал вслух Тимофей, – у меня такое ощущение, что они идут прямиком в преисподнюю.

Он вспомнил летний день девятьсот четвёртого года, когда он, десятилетний мальчишка Тимошка, вот так же стоял около стены этого дома, весело глядя на просветлённые лица окружающих.

То была совсем другая толпа – искрящаяся весельем и радостью.

– Ты знаешь, – Тимофей повернулся к князю Всеволоду, – я был на этом месте с отцом, когда узнал о рождении наследника. Все ликовали, а один крошечный мальчик с деревянной лошадкой в руке горько плакал. Он напророчил нам, что царевич никогда не вырастет. Тогда это показалось невероятным, а нынче я не могу отделаться от мысли, что предсказание малыша недалеко от истины: великого государства больше нет, Царская семья под арестом, по квартирам с грабежами ходят революционные матросы и красногвардейцы.

– Пойдём. На нас уже обращают внимание, – Всеволод дёрнул брата за рукав и показал глазами на двух вооружённых солдат, недобро перешёптывавшихся между собой.

– Да, да, поспешим. Сегодня больница снова будет переполнена ранеными и покалеченными на революционных митингах.

Недавно окончивший Военно-медицинскую академию доктор Петров-Мокеев работал младшим врачом в захудалой больнице святого Пантелеимона на Нарвской стороне города. Это был, пожалуй, самый беспокойный район Петрограда, густо застроенный большими заводами и маленькими мастерскими ремесленников.

До Октябрьского переворота, ровно в шесть часов утра, над Нарвской заставой начинали плыть звуки заводских гудков, скликавшие рабочих к станкам. Первым подавал голос Путиловский завод, ему вторила фабрика «Треугольник», снабжавшая всю страну резиновыми галошами, и завершал этот гимн труду Вагоностроительный завод инженера Рештке, именовавшийся в народе «Вагонмаш».

Продолжить чтение

Вам может понравиться: