Крылья Хаоса. Первый Ветер

В тексте присутствует нескольков типов речи.

– Обычная.

;Ментальный разговор через связь душ.

:Ментальный разговор через мысленную связь.

"Мысли героев."

/Жесты, записки/

+Голоса духов извне.

Приятного чтения.

Все повторяется, потому что всё повторяют.

Осенние дни этого года были прекрасны. Золотые листья высоких деревьев играли на ветру, подобно зайчикам. Зеленые листья, еще не обретшие и крапинки солнечной краски, замерли на коричневых ветках, словно боящиеся спугнуть отблески солнца, которые прыгали по лесу то от одного золотого листочка, то от другого.

"В такие бы дни сидеть на веранде", – подумал Максим и силой заставил себя собраться. – "Нельзя расслабляться!" – строго напомнил он себе и поспешно добавил, на силу заставляя мысленно проговорить каждое слово едва ли не по буквам: -"Я на работе",– сделал паузу и добавил разъяснение, будто самому себе напоминая, и давая несильный подзатыльник: "Дежурство."

Максим посмотрел на пассажира на переднем сидении, мягко скользнул взглядом на водителя, осмотрел дорогу. Всё аккуратно: ни на чём не акцентируя внимания, будто просто осматривается. Не за что уцепится взглядом, смотря на него.

"А мыслью?" – прошила его тяжелая идея собственного фиаско.

Максим заставил себя успокоиться снова. От мысленных движений заболела голова. Глаза начали щуриться, выдавая этот дискомфорт. Максим почти титаническим усилием воли заставил себя поморгать, не смотря на боль, и придать себе невозмутимо спокойный вид.

Тут пришла мысль: "Так и должно быть. Ведь я же на работе."

Поняв, что у него есть, что ответить на вопросы после остановки, Максим чуть-чуть пришел в себя. Головная боль от переутомления, неизвестно, чем вызванной, давала шанс на несколько вариантов ответов.

Боль все нарастала, захватывая новые участки, будто живое существо сползая по шее к спине, пульсируя и разрезая себе путь внутрь.

Боль застыла, и следом в тишине машины раздался голос пассажира с переднего сидения:

– Парень.

Максим лишь спустя секунду понял, что это его окликнули с пассажирского, и посмотрел вперед. Водитель, быстро повернув голову к нему, осмотрел цепким колючим взглядом и велел:

– Расслабься, и не будет боли.

Максим кивнул и лег, откидывая голову на разноцветную подушку.

Водитель переключил внимание на дорогу. Максим оценил его спокойствие и уверенность за рулем. Был у Макса такой знакомый, и было с чем сравнить. Такие водители затылком дорогу чуют и в любой ситуации у них машина, что послушная собака, исполняют все веленное.

И хотя машина шла по старой, но ровной дороге, Макс подумал, что другого бы просто не взяли.

Боль ушла, и уставшее от сражения с ней тело требовало покоя, но Максу не сиделось. Хотелось и узнать пассажира на переднем, и осмотреться, и размяться, но начинать разговор первому как-то не выходило, вертеть головой было больно, а уж останавливать машину и вовсе глупость.

Его сосед сидел, почти не шевелясь. "Оно и ясно", – с завистью подумал Максим. – "Опыта лет на десять больше. Привычка."

– Парень, – снова окликнули его с переднего пассажирского. Максим вскинул взгляд, но пассажир снова не повернулся. – Успокойся. Не думай ни о чем. Просто наслаждайся поездкой.

– Он не может, – впервые за все время поездки подал голос сосед Макса, и парень в удивлении скосил на него взгляд. – Он на работе.