Лес был темный, дремучий. Густые кроны деревьев скрывали от солнечных лучей всякого, кто рискнул бы свернуть с дороги, и даже в летний день воздух в чаще был напитан холодом и заставлял желать лишь одного – поскорее покинуть это проклятое место.
По тропинке конь ступал осторожно, едва не спотыкаясь о выглядывающие из болотистой почвы корни деревьев. Кажется, даже он чувствовал себя здесь чужаком, что уж говорить о его хозяине, настороженно прислушивавшемся к звукам леса. Но ни пения птиц, ни шорохов прячущихся животных не было слышно. Затихли даже шаги его спутника.
Белояр оглянулся посмотреть, все ли в порядке. Шедший позади полевик кивнул ему. «Не отстал я, не волнуйся», – пронеслось в голове у Белояра. Интересно, он мысли, что ли, читает?
– Мысли читать я не умею, – будто издевательски произнес Малюта шелестящим голосом, напоминающим звук колышущейся от ветра травы. Своим невысоким ростом в три четверти человеческого и большой головой, обрамленной густыми темно-рыжими волосами, плавно переходящими в такого же цвета бороду, полевик напоминал подсолнух, облаченный по странности в штаны и рубаху, колышущиеся от движений его чрезмерно худого тела.
– Но догадаться, о чем ты подумал, несложно, – продолжил полевик, догоняя всадника. – Равно как и позволить тебе угадать ответ.
Хоть Белояр с Малютой не раз пересекался, ехать по особому поручению вдвоем им пришлось впервые. Начальник полиции – Всеволод, сын Изяславов – старый человек, опытный, направляя Белояра в Лес, сказал, что приказ с самого верху пришел: найти со стороны следователя, человека от тамошних дел далекого. Именно что человека… В Лесу-то людей мало жило. Все нечисть. Хоть законы по всему Царству и единые были, но люди знали – в Лесу жизнь твоя гроша не стоит. Вот поэтому и отправили с ним в помощники Малюту. Он хоть и полевик – то есть нечисть не лесная – но силами кое-какими обладал, а значит, при нем Белояр расследование мог вести спокойнее, не боясь, что его в болото утащат или кровь выпьют. И то, что Малюта подсказать ему ответ и без слов иной раз сможет, тоже на руку было. Мало ли что надо будет от лесной нечисти скрыть.
Всеволод, сын Изяславов напутствовал: «Очень осторожен будь. Царь это расследование под личным надзором держит. Очень много в Лесу да в столице дел темных: все власть делят. Вот Кащею-батюшке и нужно, чтобы там честный человек разбирался, интересу в этом деле не имеющий». Одно только страшно было, и Белояр это хорошо понимал: если окажется, что виновен тот, кого арестовать нельзя, то Белояр, как человек знающий, может в Лесу и остаться. Не говорил этого начальник, но все знали: Лес – место гиблое.
Люди нередко через Лес в столичный Кащеев Град ходили. Несли туда, что у себя в хозяйстве сделали: крестьяне – хлеб и другую еду, гончары – горшки, кузнецы – утварь железную. Только понимали все, что можно до столицы и не добраться. В Лесу, что Кащеев Град окружал, свое начальство, и оно людские жизни не ценило. Свернул с главной дороги – сами виноват. Законы хоть по всему царству едины были, но соблюдались они очень избирательно.
Белояр с Малютой уже давно с основной дороги, охраняемой полицией, сошли на довольно широкую, но все же тропу. Утоптана она была плотно: немало людей к Яге на свой страх ходило. Даже из Чернополоцка, где жил Белояр, местные к Бабке заглядывали, хоть путь и был дальним. Баба-Яга была колдунья сильная, ни одна другая ведьма в царстве с ней сравниться не могла. Говорят, богатств припасла – не на одну человеческую жизнь хватит. И кто только сил и смелости набрался старуху убить? Да не просто так – а топором рубануть, что голова слетела.
