Луковая шелуха

ГЛАВА 1. АГРИППИНА

Лунный свет пробрался в спальню, оставив мазок холодного отблеска на щеке девушки. Она потерла глаза и взглядом проводила ускользающий блик. Поднялась с кровати и тенью, чтобы не скрипнула ни одна половица, проскользнула в сени. Ночью в деревне кромешная темнота. Не зная дороги, можно заплутать в бескрайних просторах. Она бежала через поле с васильками, по уже намеченному пути. Сердце выпрыгивало из груди от страха. Желудок сводило от голода. За речкой, рядом с картофельным полем, под большим валуном она спрятала 7 клубней. Бежала и представляла, как сварит и накормит больную мать, двух сестер и четверых братьев. Война забрала отца. И оставила за старшую ее- Агриппину. Худенькую шестнадцатилетнюю девушку, с глазами цвета васильков и косой ниже колен. Она бежала и не догадывалась, что там её уже поджидал человек, который в эту ночь пустит её жизнь под откос. Председатель колхоза давно наблюдал за юной красавицей. Видел, как она прячет картошку. И пришёл к большому камню с одним лишь желанием. Хрупкий силуэт промелькнул в ночи. Он схватил её за руку и ударил по лицу. Девушка вскрикнула от неожиданности и попыталась вырваться. Но сильные руки капканом зажали запястья.

Навалившись всем телом и зажав рукой рот, мужчина надругался над беззащитной Репой. Молчаливые свидетели- звезды, взирали с ужасом на происходящее и лишь мерцали, не имея возможности помочь.

– Только пикни и под трибунал пойдёшь, – пригрозил мужчина, застегивая ширинку.

И она не пикнула. Ни сейчас, ни разу до конца жизни. Взгляд глаз цвета васильков стал суровым. В голосе навсегда поселились стальные нотки. Маленькая и тонкая девушка, но человек с большой буквы. Подобрала картошку и поковыляла домой. Слёз не было. Только боль и ужас. Боль и ужас! Вернувшись, она обмылась холодной водой. Застирала испачканную одежду и легла в кровать.

Когда стала заметна беременность, братья выпытывали, кто это сделал. Мать посыпала пеплом голову. Сёстры отрекались, боясь остаться в девках из-за порочной родственницы. Односельчане сыпали проклятиями в её сторону. А Репа работала не покладая рук. Она боролась за свою жизнь одна. Роды начались в поле, среди молодых побегов пшеницы. Тракторист, что находился рядом, сбегал за повитухой. 10 июня на свет появилась Шурочка. Дочь председателя колхоза, только спустя 20 лет узнает историю своего зачатия. Проклятый ребенок. Ненавистная внучка и племянница. Три дня спустя, примотав к себе платком ребенка, Агриппина вышла снова на страду. О жалости речи и не шло, бороться до конца. Теперь уже за две жизни. Свою и дочери. Да кормить мать, которая уже не ходила от потрясений последних лет.

Замуж брать никто не хотел Репку. Только деревенские мужики захаживали за самогоном, да потрындеть о разном. Она слушала. Наливала стопочку и на закуску отламывала горбушку свежего хлеба. Так и тянулись к ней за советом, да за рюмкой мужики. Иван был на 30 лет старше. Семья, большой дом и хорошая работа. Ему завидовали и его боялись. Все. Только не Репа. Она любила. И он любил. Об их связи знала вся деревня. Жена Ивана грозилась повыдергивать волосы и сжечь дом, но всё оставалось на уровне угроз. Ночь с ней, ночь с супругой. Сменный график, шутили они. Только горечь от безысходности на утро ощущалась во рту. Роль любовницы устраивала и расстраивала одновременно. Но такова жизнь.