Пламя в тенях

Прошёл месяц с осады Айр’Калета. Город всё ещё не оправился от пережитого ужаса. Лоринтар сдержал своё обещание, и через матриарха своей сестры Лаэримель, передал награду. Двадцать тысяч золотых – щедрость, какой я не ожидал даже от тёмных эльфов. С такой суммой можно возвести собственную крепость, собрать наёмную дружину и ещё останется на достойное снаряжение. Я не раз ловил себя на мысли, что эти деньги открывают передо мной будущее, которое прежде казалось лишь смутной мечтой.

Однако золото оказалось лишь частью дара. Мне вручили комплект доспеха тёмных эльфов. Гибкий, прочный, искусно выкованный. К нему прилагался меч, слишком красивый и слишком смертоносный, чтобы без опаски показывать его среди людей. Лезвие переливалось мягким мраком, и даже в полутьме оно казалось живым. Для наёмника такой трофей одновременно благословение и проклятие: гордость в бою и источник проблем на большой дороге.

К этому добавились изящные ножи, идеально сбалансированные для метания, сумка из непонятной мне кожи с серебряной строчкой, чёрный плащ, лёгкий и удобный, и целая коллекция зелий. Я знал, что алхимики в верхнем мире готовы платить любые деньги лишь бы прикоснуться к секретам эльфийских рецептов. Остальные мелочи и вовсе тонут в этом перечне, но и они были добротны. Я признаю, радости моей не было предела. Впервые за долгое время я почувствовал себя хозяином своей судьбы.

Я строил планы. В голове уже вырисовывалась картина: собственное наёмничье дело, верные соратники, которых я знал и уважал, надёжная компания, что не предаст при первой опасности. Я даже вспомнил пару знакомых, кого стоило бы позвать, когда придёт время. Но чем больше я думал о будущем, тем отчётливее понимал: переправить всё это добро через земли Лорена и далее на корабле задача не из лёгких. Золото, как оказалось, мало что значило для тёмных. У них его предостаточно, и ценность оно имело лишь в торговле с людьми или иными народами.

Настоящая же их валюта – лунные монеты. Когда я впервые взял одну в руки, не удержался от удивления. Полумесяц, выточенный из редчайших подземных кристаллов, прозрачный и переливчатый, с тончайшей гравировкой лица прекрасной тёмной эльфийки. Каждый изгиб её черт был выведен с мастерством ювелира. Я невольно подумал, сколько времени уходит на изготовление каждой из этих монет. Они сверкали, когда на них падал свет, и было ясно, для самих тёмных это сокровище куда дороже обычного золота.

Я смотрел на все эти дары и ощущал, как передо мной открывается новый путь. Всё, что было раньше – войны, кровавые походы, работа мечом ради чужих целей, могло стать лишь ступенью к иному будущему. Но вместе с тем внутри шевелилось беспокойство, что слишком много у меня оказалось ценного.

Кораблей у тёмных не оказалось. В нынешней обстановке они и не могли позволить себе такую роскошь: война с собственным народом и восставшей матриархой и так была испытанием, которому позавидовал бы любой стратег. Лоринтар объяснил мне, что мало кто поддержал Лаэримель. Вся та армия, что сражалась под её знаменем, лишь пригоршня смельчаков на фоне многотысячного народа тёмных эльфов. Несколько сотен против легионов. Её дерзость поражала, но и внушала уважение: ведь она всё же удержала Айр’Калет, хоть и ценой огромного риска.