День, когда я исчез

Никогда не забуду впечатления, которые оставила во мне Амелия. Её улицы и кварталы казались вышедшими из другой эпохи – колоритные, извилистые, наполненные тайнами. Старинные фасады домов, украшенные резьбой и лепниной, создавали непередаваемую атмосферу уюта и спокойствия, в которой хотелось бы задержаться на целый день, утонув в тихих беседах и ароматах свежесваренного кофе.

Я часто забредал в маленькие магазины, где продавались уникальные изделия ручной работы – керамика, ткани, украшения – всё словно дышало историей. Общение с местными жителями стало для меня настоящим открытием: они с радостью делились своими историями, погружая меня в настроение этого волшебного города.

Я не мог не посетить знаменитые башни Амелии – самые высокие и необычные в регионе. Их причудливые формы и величие поражали воображение: казалось, что эти гиганты устремлены к небу, чтобы охранять город своими глазами-зеркалами. Мне пришлось потратить много времени, чтобы просто рассмотреть их – настолько они были великолепны.

Даже ласковое и трогательное название этого города, подобно шёпоту любви, мягко звучало в моем сознании и навсегда впечатывалось в память. Как же я любил Амелию! Загадочная земля – край печали и серости, влаги и сумрака, мерцающей реки и теплоты сердечности горожан. Ничто не могло заглушить её поющий шум, даже военное положение в стране. Уже несколько лет длилась нескончаемая бойня, уносившая жизни многих городов. А Амелия продолжала стоять на широкой равнине, где не видно было конца облакам – живая и непоколебимая в своём привычном ритме. Но, к несчастью, вскоре настал и её конец, сопровождаемый нечеловеческим ужасом…

Причиной этому была не война, а нечто более загадочное и необъяснимое, что вылезло из самых черных глубин. Всё началось в середине октября, когда осень переступила порог города.

Бескрайнее небо, освещаемое тусклым осенним солнцем, окрасилось в багрово-жёлтые оттенки, впитав в себя тяжелый, пропитанный гарью воздух. Густые облака слились в кровавое пятно и нависли над умирающим мегаполисом, образуя клубы червлёного смога, сквозь которые не проникал ни один луч. Среди этих мрачных завес витала спиральная щель – чёрная дыра среди облаков, притягивающая тучи, как магнит, и увеличивающаяся в размерах с небывалой скоростью.

В городе царил багровый туман, плотной пеленой прижавшийся к земле. Он медленно опускался на Амелию, оседая на коже каплями, похожими на кровь. Хмарь охватывала всё – дороги, руины домов, – скрывая в себе их едва различимые очертания. В этом мраке раздавались глухие звуки – пронзительные и неумолимые, прорезающие стоны страдающего города. Небо гудело, как тысячи труб: разряды молний били по дорогам один за другим, зловещими вспышками освещая мрак. Гроза взбушевалась, нависая над Амелией всё плотнее и превращая туман в бушующее море кровавых облаков.

Невидимая сила, охваченная яростью и гневом, взрывала всё на своём пути: статные здания, подобно карточным замкам, рушились за секунды; машины врезались в стены, разбивая бетон и стекла; осколки крыш с треском падали на едва живой асфальт. В основании разрушенных многоэтажек лежали разбросанные, как листья на ветру, тела. Взоры выживших переплетались в безумном единении страха и отчаяния, а сердца трепетали под натиском невидимой угрозы.